«Завет народу и свет племенам». Ахеменидская Персия в судьбах иудаизма - Сергей Петров
Второй из этих отрывков лучше всего показывает, что указанный глагол означал именно исступлённое состояние, а не собственно изречение пророчеств: «И было на другой день: овладел (tiṣlaḥ) злой дух божий (ruaḥ ’elohim ra‘a) Саулом, и он неистовствовал (yitnabbe’) посреди дома, а Давид играл рукою своею на струнах, как и в другие дни; в руке у Саула было копьё. И бросил Саул копьё, подумав: пригвожду Давида к стене, но Давид два раза уклонился от него» (1 Цар. 18, 10—11). В рассказе об обращении израильского и иудейского царей к четырёмстам яхвистским пророкам перед войной с Сирией исступлённое поведение пророков передаётся глаголом hitnabbe’, а само изречение ими пророчества – глаголом nibba’: « [Ахав,] царь Израильский и Иосафат, царь Иудейский, сидели каждый на престоле своём, одетые в одежды свои, на гумне перед воротами Самарии, и все пророки неистовствовали (mitnabbə’im) перед ними. И сделал себе Седекия, сын Хенааны, железные рога, и сказал: Так говорит Яхве: Сими избодешь Арамеян до истребления их. И все пророки пророчествовали (nibbə’im) то же, говоря: Иди на Рамоф Галаадский, будет успех, Яхве предаст его в руку царя» (3 Цар. 22, 10—12).
После помазания пророком Самуилом Саула в царя над Израилем Самуил приказывает Саулу отправиться в Вефиль, где он должен присоединиться к сонму неистовствующих пророков, сходящих с «высоты» (bamah), т.е. местного святилища: «Ты придёшь на холм бога (giḇ‘at ha’elohim), … и когда войдёшь там в город, встретишь сонм пророков (ḥeḇel nəḇi’im), сходящих с высоты (habbama), и перед ними псалтирь (neḇel), и тимпан (top̄), и свирель (ḥalil), и гусли (kinnor), и они неистовствуют (mitnabbə’im). И овладеет (ṣalḥa) тобою дух Яхве (ruaḥ yhwh), и ты будешь неистовствовать (hitnabbita) с ними и сделаешься иным человеком (wənahpaḵta lə’iš ’aḥer) … Как скоро [Саул] обратился, чтобы идти от Самуила, обратил (wayyahap̄aḵ) ему бог (’elohim) сердце в иное (leḇ ’aḥer), и сбылись все те знамения в тот же день. Когда пришли они к холму, вот, встречается им сонм пророков, и овладел (tiṣlaḥ) им (т. е. Саулом) дух божий (ruaḥ ’elohim), и он неистовствовал (yitnabbe’) среди них» (1 Цар. 10, 5—6, 9—10).
Из данного повествования ясно, что одним из способов вызвать пророческое исступление была музыка. Подтверждает это и рассказ о походе царей Израиля, Иудеи и Эдома против моавитского царя Меши. В ответ на просьбу царей предсказать исход войны пророк Елисей требует позвать музыканта, а затем изрекает пророчество: «Теперь позовите мне гуслиста (mənaggen). И когда гуслист играл на гуслях, тогда стала на нём (т. е. Елисее) рука Яхве (yad yhwh)» (4 Цар. 3, 15).
После того, как Давид, спасаясь от царя Саула, бежит к пророку Самуилу и они оба идут в Наваф, Саул посылает туда своих посланцев, чтобы они схватили Давида, но им это не удаётся: «и увидели они сонм пророков пророчествующих (lahaqat hannəḇi’im nibbə’im) и Самуила, стоящего над ними, и стал на посланцах Саула дух божий (ruaḥ ’elohim), и они тоже неистовствовали (wayyitnabbe’u)» (1 Цар. 19, 20). То же происходит со вторым и третьим посланными Саулом отрядами. Тогда Саул отправляется в путь сам: «И пошёл он туда в Наваф в Раме, и стал и на нём дух божий (ruaḥ ’elohim), и он шёл и неистовствовал (wayyitnabbe’), доколе не пришёл в Наваф в Раме. И снял и он одежды свои, и неистовствовал (wayyitnabbe’) и он перед Самуилом, и весь день тот и всю ночь лежал нагой («arom)» (1 Цар. 19, 23—24).
Нагота в представлении библейских авторов была запретной (ср. рассказ об обнажении Ноя в Быт. 9, 21—27), но для пророков, по всей видимости, из данного запрета делалось исключение. Это подтверждает рассказ из жизнеописания пророка Исайи: «В то самое время Яхве сказал Исаии, сыну Амосову, так: Пойди и сними вретище (haśśaq) с чресл твоих и сбрось сандалии твои с ног твоих. Он так и сделал: ходил нагой («arom) и босой. И сказал Яхве: Как раб мой Исаия ходил нагой и босой три года, в указание и предзнаменование о Египте и Ефиопии, так поведёт царь Ассирийский пленников из Египта и переселенцев из Ефиопии, молодых и старых, нагими и босыми и голозадыми (ḥaśup̄ay šet), в срам («erwat) Египту» (Ис. 20, 2—4).
Во время перевозки ковчега Яхве из дома Аведдара Гефянина в город Давидов «Давид скакал (məḵarker) изо всей силы перед лицом Яхве; опоясан же был Давид льняным ефодом» (2 Цар. 6, 14); жена царя Мелхола увидела его из окна «прыгающего (məp̄azzez) и скачущего (məḵarker) перед лицом Яхве» (2 Цар. 6, 16). Когда Давид возвратился домой, «вышла Мелхола, дочь Саула, навстречу Давиду и сказала: Как прославился сегодня царь Израилев, который обнажился (nigla) сегодня перед глазами рабынь рабов своих, как обнажается (higgalot niglot) какой-нибудь пустой человек!» (2 Цар. 6, 20). В Синодальной Библии сказано, что Давид был «одет» в льняной ефод, однако масоретский текст утверждает, что он был лишь «опоясан» (ḥagur). Если бы Давид был одет, это сделало бы бессмысленным обвинение Мелхолы в обнажении, которое Давид не отрицает. По всей видимости, сродный с пророческим экстаз Давида давал ему право плясать перед Яхве обнажённым или почти обнажённым, что подтвердил сам «бог Израилев», жестоко наказав Мелхолу за её осуждение Давида бесплодием.
Исступлённое состояние пророков могло вызывать нанесение им себе ран. Библейский автор, условно именуемый «Второ-Захарией» (датируемый от V до III в. до н.э.), предсказывает, что в будущем пророчество в Иудее будет поставлено вне закона и оставшиеся пророки будут принуждены выдавать себя за других: «И скажет [пророк]: Я не пророк, я земледелец… Ему скажут: А что это за рубцы (makkot) между рук у тебя? И он ответит: Это от того, что меня били в доме любящих меня» (Зах. 13, 5—6). Из этих слов можно заключить, что ещё в эпоху Второго храма у яхвистских пророков было в обычае наносить себе раны «между рук», т.е., видимо, на груди. Этот обычай явно восходит к экстатической практике служителей Ваала, засвидетельствованной библейским рассказом об Илии: «И они скакали у жертвенника, который сделали… И они звали громким голосом, и кололи (wayyitgodədu) себя по своему обычаю мечами и копьями, так что кровь лилась по ним. Прошёл полдень, а они всё ещё неистовствовали (wayyitnabbə’u) до самого времени вечернего жертвоприношения» (3 Цар. 18, 26, 28—29).
О той же практике свидетельствует осуждение пророком Осией израильтян, которые «вопят на ложах своих и ради хлеба и вина колят себя» (Ос. 7, 14). Согласно научному консенсусу, слово yitgoraru («собираются») масоретского текста является искажением слова yitgodədu («колят»), что подтверждается Септуагинтой (ἐπὶ σίτῳ καὶ οἴνῳ κατετέμνοντο; цсл.: о пшеницѣ и винѣ сѣчахуся). О распространённости подобных действий среди иудеев говорят и запреты на них в послепленном девтерономическом и жреческом законодательстве: «Вы сыны Яхве, бога вашего; не колите себя (lo titgodədu)» (Втор. 14, 1); «не делайте надрезов (śereṭ) на плоти вашей» (Лев. 19, 28); жрецы Яхве «на плоти своей не должны делать надрезы (lo yiśrəṭu śaraṭet)» (Лев. 21, 5).
В том же отрывке из Второ-Захарии предсказывается, что пророки больше «не будут надевать на себя власяницы (’adderet śe‘ar)» (Зах. 13, 4). Обычай ношения яхвистскими пророками власяницы засвидетельствован жизнеописанием пророка Илии. Встретившие Илию посланцы царя Охозии описывают его царю следующим образом: «человек тот весь в волосах (’iš ba‘al śe‘ar) и кожаным поясом подпоясан по чреслам своим» (4 Цар. 1, 8). В другом месте упоминается ’adderet («милоть») Илии (3 Цар. 19, 19).
Транс или экстаз яхвистского пророка описывается как пребывание на нём «духа» или «руки» Яхве. В подобном состоянии пророк был способен совершать действия, невозможные для обычных людей. Например,
